Смысл суда – надо было взыскать долг по расписке. Угораздило нашу заказчицу выдать некоему типу полумошеннического склада свои деньги в долг. Сумма приличная, особенно для просто женщины, наемной работницы в магазине.
И написал он при получении долговых денег расписку следующего содержания (дословно): «Деньги в сумме 350000 рублей получил», и подпись.
Собственно, вот. Все судебное дело базируется всего лишь на одном документе – расписке.
Но каком документе! Сколько юридических проблем таилось в этой короткой фразе!
И проблема тут в толковании и понимании юридического смысла этой одной строчки.
Первый то пункт – ерунда. Расписка написана от руки, то есть почерковеды в случае необходимости подтвердят принадлежность почерка нашему ответчику.
Второе – уже сложнее. Расписка – это подтверждение договора займа. Вторая сторона в этой расписке-договоре не указана. Я первоначально не придал большой важности этому обстоятельству. Думаю, раз расписка на руках у нашей заказчицы – значит, априори перед ней и долг.
А третье – весьма важный довод. Со стороны ответчика, конечно. В тексте расписке не указано, что деньги переданы в долг. Нигде ни слова. А может, это дарение? Но и это тоже я забраковал, исходя из презумпции возмездности сделок. Никто деньги просто так никому не дарит. В расписке нет слова «дарение». А раз так – значит, долг. Который платежом красен.
С этим то вопросом женщина и обратилась в нашу юридическую консультацию.
Что касается суда первой инстанции – то тут процесс фееричным никак не назовешь. Все начиналось долго и нудно.
Сначала подали в суд – потом оказалось, что ответчик сменил адрес. Дело ушло по подсудности в другой районный суд.
Потом назначили рассмотрение – неправильно отправили повестку. Я не получил, судья оставила без рассмотрения.
Дело возобновили. Поручили судье, много лет рассматривающей обязательственные споры. Одно из своих первых дел 8 лет назад, я помню, у нее судился. То есть стаж у нее большой, и опыт солидный. У таких судей редко что в апелляции отменяют.
И вот в сам процесс (по первой инстанции), когда начали-таки дело рассматривать по существу, ответчик прислал вместо себя адвоката – молодую и весьма стервозную дамочку, которая всем своим видом, интонацией и манерой речи показывала мне – мол, что за ересь вы тут понаписали, хоть бы разок для приличия взяли гражданский кодекс в руки, посмотрели, какого он цвета, а потом уже учились писать официальные бумажки.
Есть такие люди, которые раздражают и бесят с первого взгляда и с первых слов. Редко, но бывают.
– Эти деньги вообще мой доверитель не у истицы брал, а у своего знакомого. И расписку писал ему – видите, в ней даже фамилии нет. Потом этот знакомый её обронил, потерял. А она нашла и воспользовалась в своих корыстных целях. И потом, любому, даже неопытному юристу, понятно, что тут не долговая расписка. Тут нет обязательства возврата.
И прочее в том же духе, со ссылками на статьи кодекса, который «незнамо, какого цвета».
Логика в её рассуждениях, несмотря на сволочизм, была. Судебная практика действительно не любит таких двояких толкований. Желательно, чтобы текст расписки был точным.
В следующее заседание я составил от себя дополнительное письменное объяснение. Указал все свои контраргументы. И что расписка именно на руках у ответчицы. И на презумпцию возмездности сделок. И на недоказанность этого «другого знакомого».
Но тщетно.
Судья огласила решение и отказала в иске.
С учетом «косячности» расписки, большого стажа и опыта судьи, да и некоторых своих предыдущих сомнений в успехе, я приуныл.
Но работа не остановилась. Хоть в моем договоре с заказчицей и не было поручения на представительство в апелляционной инстанции, тут уже было дело принципа и спортивно-юридический азарт.
Я составил апелляцию, указал в ней, по сути, все то же самое, что и раньше писал, только с возражениями касательно формулировок в решении суда. Подал.
В областном суде апелляционная коллегия (трое судей) сомневалась. Это было видно. Ситуация неоднозначна. Нас допрашивали перекрестно, то задавали вопросы мне, то адвокату той стороны. Много уточнений – кто и как писал расписку, кто и кому передавал, где и когда, чем можете подтвердить, для каких целей предназначались деньги, их целевое назначение, правовая квалификация, и т.д.
И вот тут в ситуации, когда чаша весов судебной фемиды колебалась 50/50, я склонил её в свою сторону. Пусть немного, пусть 51/49, но этого было достаточно.
Когда апелляционные судьи спросили, есть ли дополнения, я сказал:
– Обращаю внимание коллегии: ответчик не обеспечил явку в суд того знакомого, которому якобы давал деньги. В качестве свидетеля он не допрошен. Вопрос этот стоял на обсуждении в суде первой инстанции, но ответчик вызвать свидетеля отказался.
Эта моя фраза была, скорее, психологическим трюком, чем юридическим. Доказательства каждая сторона представляет в суд самостоятельно. Какие считает нужным. И упрекнуть ответчика в этом вроде как нельзя.
Но подоплека, смысл этой фразы состоял в том, что ответчик скрывает от суда доказательства, вводит его в заблуждение. Ведь если этот «знакомый» действительно существует – почему бы его не вызвать в суд? Если это правда? Чего ответчику бояться?
А вот тот факт, что в суд ответчик его вызывать не захотел, говорит о том, что этот знакомый свидетель скажет правду, и правда эта окажется совсем иной, нежели прозвучало от адвоката. Вывод: ответчику есть, что скрывать. Выкручиваешься, гад.
Судьи закрылись на совещание. Мы стоим в коридоре. Нервы.
Дверь открывается, оглашение:
– Решение суда первой инстанции отменить. (Взрыв восторга у меня внутри). Иск удовлетворить. (Повторный взрыв). Взыскать всю сумму долга плюс госпошлину.
О, да!!!
Нет, процесс в первой инстанции суда не был фееричным. Фееричной была апелляция! Вот это супер! Вот это оплеуха судье первой инстанции!
Скриншот страницы движения дела с официального сайта Свердловского областного суда:
Это редкие случаи, когда решение отменяется в вышестоящем суде. Да еще по таким спорным и неоднозначным ситуациям.
Когда юрист оказывается правее, чем судья, много лет судивший денежные и обязательственные споры – то это реальный повод для профессиональной гордости!
